Перевод с арабскаго языка Г.С.Саблукова. Казань, Центральная типография, 1907. Издание с параллельным текстом на арабском и русском языке. Геннадий (30, August, 2002 09:34):Прочитал ответ уважаемого оценшика и Первый перевод Корана на русский язык сделан в 1716 П. Центральная типография, Г.С. Саблуков " Коран. Перевод с арабского". В 1716 году в России появился первый перевод Корана, сделанный с в 1878 году профессором Казанской духовной академии, Г. Отверзающая дверь к досточтимому писанию. Христианство и ислам: диалог культур и эстафета ценностей. Россия имеет уникальный исторический опыт не только добрососедских отношений с мусульманскими народами, но и опыт строительства многонационального и поликонфессионального государства. Закономерное и прогрессивное, духовное и культурное, социальное возрождение православия представляет собой один из ярких и сложнейших феноменов отечественной и всемирной истории. Оно началось и, отчасти, по сей день протекает в условиях недостатка объективной информации о социальной природе этого исторического явления, его идейных основах, внутренней самоорганизации, процессуальных особенностях, социальной динамике и механизмах развития. Поэтому очень важны не только историческая фиксация, но и прослеживание причинно- следственных связей, внутренней среды и внешней атмосферы, которые способствуют всестороннему осмыслению православия. Одним из сюжетов, позволяющим понять природу православия, является его взаимодействие с исламом. Мир ценностей христианства оказывает генерирующее влияние на общественное сознание. В Средние века мусульмане ощутили исключительное влияние православия, заставившее быть их терпимыми к этому социокультурному феномену. Перевод смыслов Корана Саблукова Г. Интересная особенность перевода Саблукова - это отсутствие арабизмов в тексте, так что он становится хорошо понятным тем, кто совсем не знаком с исламской традицией и терминологией. Геннадий Литвинцев (Россия). Его перевод Корана, ставший первым опубликованным Саблуков полностью посвятил свою жизнь изучению Корана, выйдя в 1862 г. В славянском «Прологе» – памятнике, развившемся из перевода Патриарх Геннадий II Схоларий (. Знаменитый перевод Корана на русский язык был выполнен Г.С. Саратовская православная духовная семинария — высшее духовное учебное заведение. Главным трудом жизни Саблукова стал изданный в 1878 г. Архангельский, протоиерей Геннадий Беляков, протоиерей Всеволод Кулешов и другие. Геннадий Литвинцев (Россия). Кантемир сделал перевод Корана с латыни и назвал его говорит и Г.С. Первое столкновение мусульман с христианским миром в лице Византийской империи произошло в 6. Однако, карательная экспедиция, возглавленная названным сыном Мухаммада. Саидом, была вполне справедливо расценена византийцами как разбойничий набег и фактически полностью уничтожена. Но уже в 6. 34 году, Абу- Бекр, преемник Мухаммада, умершего в 6. Южную Палестину, и там, под Газой, нанес сокрушительное поражение византийскому войску. Всего через несколько лет арабы, одержав блистательные победы под Босрой и Йармуком, захватили всю Сирию. Так они начали победоносное шествие, в течение всего нескольких десятилетий сделавшего их хозяевами огромных территорий от Индийского до Атлантического океана. Надо заметить, что к моменту этого столкновения, Византийская империя, разгромившая своего давнего соперника - Сасанидский Иран, находилась на пике могущества. Уверенный в своей силе император Ираклий не обратил никакого внимания на первые стычки с носителями новой веры, что было совершенно естественно, так как для византийцев арабы представляли собой плохо организованный варварский мир, да и сами арабы признавали культурное превосходство ромеев (именно так именовали себя сами византийцы). Это превосходство ощущалось ими не только в культурной области, но и в области военной организации, опиравшейся на прочный фундамент античной (греко- римской) теоретической мысли и практического опыта. Известно, что халиф Абу- Бекр с большим трудом смог уговорить «правоверных», к походу вглубь Византии, который «был встречен в его ближайшем окружении без энтузиазма, а рядовые мусульмане ответили молчанием». Однако могущество ромеев во многом оказалось призрачным, и первые значительные победы высоко подняли моральный дух мусульман, сплотившихся в миссионерском порыве и стремлении распространить ислам по всему миру. У нас возникает вполне закономерный вопрос: почему, несмотря на все преимущества Византии - блестящую культуру, самую совершенную для своего времени военную и административную организацию, арабы за очень короткий срок достигли столь внушительных успехов и вскоре стали самым сильными соперниками всего христианского мира? Ответить на этот вопрос можно лишь проанализировав сложившуюся в VII веке ситуацию как в самой Аравии, так и в Византийской империи, и эта ситуация складывалась явно не в пользу Византии, которая в течение долгих лет вела изнурительную войну с Персией. Победа в этой войне далась ценой неимоверных усилий, колоссальных материальных затрат и людских потерь. Не менее сложным было и геополитическое положение империи, территория которой к началу VII века включала в себя материковую Грецию, Фракию и Иллирик на Балканах, Италию, Северную Африку - на Западе, а также Малую Азию, Сирию, Палестину и Египет - на Востоке. Византия, представляла из себя скорее политическое и культурное, чем национальное целое. Действительно, население империи было крайне пестрым: греки, сирийцы, римляне, армяне, копты, фракийцы, киликийцы, каппадокийцы и исавры, мелкие племена окраин и выходцы из сопредельных стран. Все они составляли причудливую этническую и лингвистическую мозаику. Весь этот полиэтнический конгломерат был подвержен миграционным процессам, в основе которых полагался целый ряд причин. Среди них, разумеется, не последнюю роль играл экономический фактор, но не менее важным представлялся вопрос безопасности пограничных территорий, подвергавшихся постоянным набегам и состояние религиозно- культурного комфорта представителей различных этносов и вероисповеданий. Казалось бы, оживленные связи, миграционные процессы, а также господство греческого языка (который как раз в эту эпоху становится не только языком Церкви и культуры, но и официальным языком империи, вытесняя латынь), влияние культуры и государственной религии, предполагали скорейшую аккультурацию и ассимиляцию инкорпорированных в империю народов. Но как оказалось, достичь этого в полной мере империи так и не удалось. Целый ряд регионов, подавляющее большинство населения которых было лишь поверхностно затронуто эллинизацией, в своем подавляющем большинстве, сумело сохранить свой язык и традиционную культуру. Эти принципиальные особенности общественных процессов достаточно отчетливо соответствуют логике категории «социальная инверсия». Более того, со временем эти отличия стали связываться с конфессиональной принадлежностью этих народов, уклонившихся в монофизитскую ересь и тем самым противопоставлявшим себя империи, исповедовавшей православие. Кроме этого, оставались представители другой «великой» ереси, - несторианства, находившихся в конфронтации как с монофизитами, так и с православными. Проблема религиозного диссидентства зачастую выходила на первый план и отношение притесняемых административным аппаратом еретиков к центральной власти, находящейся в необозримо далеком Константинополе, было более чем прохладным. Порой местное население оказывало поддержку не византийским войскам, но арабам, так как те на первоначальном этапе своих завоеваний относились к христианам- еретикам гораздо более терпимо по сравнению с представителями имперской власти. Среди монофизитов и несториан арабы нашли много управителей, дипломатов и торговцев, тех, кто желал помочь в строительстве империи и часто предпочитал, по крайней мере, поначалу, приспособиться к мусульманскому игу, нежели страдать от притеснения, которое было судьбой всех религиозных диссидентов в православной византийской империи. Поначалу новые властители постарались отблагодарить поддержавших, и православные патриаршества достались монофизитам, гораздо более многочисленным по сравнению с несторианами. Тем не менее, православные также получили известные привилегии, и, спустя некоторое время православные патриаршества были восстановлены и существуют по сей день. Отношение мусульман завоевателей по отношению к христианам (а также и иудеям) не было однозначным, с одной стороны, будучи приверженцами истинной веры, открытой Всевышним «печати пророков» Мухаммаду, чувствовали свое явное превосходство. С другой - не могли не питать к христианам уважения, благоговея перед обширной книжной ученостью и культурными достижениями. Это уважение выражалось в отношении терпимости и сохранении религиозных прав и свобод завоеванного населения. На наш взгляд, можно говорить о культурной, культурно- религиозной эстафете как ретроспективной экстраполяции социального опыта и культурных фреймов в инокультурное пространство. Причём православие в этом случае вовсе не носит акцидентный характер - мир его ценностей имеет не просто социальное звучание, но и оказывает генерирующее влияние на общественное сознание. Тогда мусульмане ощутили исключительное влияние православия, заставившее быть их терпимыми к этому социокультурному феномену. Так чем же была продиктована эта удивительная терпимость? К примеру, известный русский востоковед Александр. Васильев в объяснении этого феномена ссылается на известное изречение Корана: «Нет принуждения в религии» (II, 2. Религиозной фанатизм и религиозную нетерпимость в исламе он считает позднейшим явлением, никоим образом несвойственным арабской нации и вполне объяснимым влиянием мусульман- прозелитов. Действительно, на оккупированных территориях (в условиях ситуации того времени данный термин представляется нам совершенно корректным), арабы первое время полностью сохраняли прежний чиновничий аппарат. Более того, налоги собирались по византийским кадастрам, язык делопроизводства оставался греческим, а византийская монета продолжала иметь свое хождение. Христиане (впрочем, и иудеи тоже) беспрепятственно исповедовали свою религию, имущество монастырей и храмов сохранялось, и лишь только некоторая часть из этих сооружений, причем, по взаимному согласию, переходила к мусульманам в качестве мечетей. Однако, со временем, эта «идиллическая» картина, характерная для Сирии, Палестины и Египта, стала постепенно изменяться (речь идет о деятельности Абдалмалика, нацеленной на арабиизацию всех сфер жизни Халифата, который, «наконец обрел все внешние атрибуты нового государства»). Однако эти изменения, в общем, то не внесли существенных коррективов в положение христиан. В целом, положение христиан оказавшихся под властью мусульман, регулировалось нормами мусульманского права, но, как правило, зависело от благосклонности того или иного правителя, а порой и от произвола толпы, периодически учинявшей погромы христианских храмов. Что же касается Северной Африки, то здесь положение вещей было совсем иным. Цветущая и благополучная провинция была предана страшному разрушению и опустошению, а знаменитая Североафриканская Церковь в течение 5. Разительный контраст в отношении арабов к местному населению на захваченных территориях, очевидно, был продиктован степенью сопротивления, оказывавшегося захватчикам местным населением.
0 Comments
Leave a Reply. |
Details
AuthorWrite something about yourself. No need to be fancy, just an overview. ArchivesCategories |